Полтора года назад американскую баскетболистку Бриттни Грайнер обменяли на Виктора Бута. Она подробно рассказала, как ее задержали — и что она увидела в СИЗО и колонии «Я думала, что пробуду там долго. Проще принять ситуацию. Я — заключенная»
Одну из лучших баскетболисток мира американку Бриттни Грайнер задержали в московском аэропорту Шереметьево в феврале 2022 года. Она прилетела в Россию, чтобы продолжить выступления за екатеринбургский УГМК. В ее багаже нашли картриджи для вейпа с гашишным маслом. Спортсменку обвинили в хранении и контрабанде наркотиков. С момента задержания ее дело обсуждалось в контексте возможного обмена. Власти США называли Грайнер «неправомерно задержанной» и говорили, что будут добиваться ее скорейшего возвращения на родину. Российский суд приговорил Грайнер к девяти годам колонии, в ноябре 2022 года ее обменяли на Виктора Бута. В интервью The New York Times Грайнер рассказала, что с ней происходило в СИЗО и колонии — и как она живет после этого.
Бриттни Грайнер — чемпионка женской НБА, участница восьми матчей всех звезд женской НБА, двукратная победительница Олимпийских игр в составе сборной США (в 2016-м и 2020-м), двукратная чемпионка мира (в 2014-м и 2018-м), обладательница огромного количества индивидуальных наград.
Из-за низких зарплат в женской НБА баскетболистки вынуждены уезжать из США на заработки в межсезонье. С 2015 года Грайнер выступает за екатеринбургский УГМК, пока в американской лиге межсезонье. В США она играет за «Феникс Меркури», где получает 100 тысяч долларов за сезон. В российском клубе она получает зарплату с «шестью нулями». В России Грайнер шесть раз выиграла чемпионат страны. Три раза ее признавали лучшим игроком чемпионата России.
Задержание
17 февраля 2022 года Бриттни Грайнер прилетела в аэропорт Шереметьево, откуда должна была отправиться в Екатеринбург. Она поставила свои вещи для проверки на ленту в зеленом коридоре, при этом заметив, что сотрудники таможни вызывают из очереди иностранцев. «Мне показалось, что они что-то ищут», — рассказывает она. Сотрудник таможни попросил ее достать вещи из багажа, что показалось ей необычным. В тот момент она вспомнила, что в ее вещах есть картриджи для вейпа с гашишным маслом — врач в Аризоне прописал ей медицинскую марихуану для лечения хронических болезней. Баскетболистка запаниковала, она писала и звонила родственникам и своей жене Шерил, но в США была глубокая ночь. Картриджи вместе с паспортом баскетболистки забрали для проверки.
Вскоре к ней пришли «официальные лица» (кто именно, не уточняется), которые требовали, чтобы она подписала некий документ на русском языке. Грайнер отказалась и попросила вызвать адвоката. В итоге она все же подписала бумагу, после чего ее посадили в автомобиль и отвезли «в здание из красного кирпича». Через некоторое время спортсменке сообщили, что в картриджах найдено 0,7 грамма масла каннабиса, поэтому она подозревается в контрабанде наркотиков.
Грайнер удалось связаться со своим агентом Линдси Колас, которая договорилась о том, чтобы баскетболистку защищал адвокат Александр Бойков. Когда он приехал, следователи уже допрашивали Грайнер. Они хотели узнать у нее, почему она оказалась в России, зачем привезла наркотики и для кого они предназначались. Затем на нее надели наручники, посадили в «крошечную машину» и несколько часов возили по Москве, пока не доставили в изолятор. Спортсменке выдали постельное белье. Туалетом в камере служила «испачканная фекалиями дыра в земле». По словам Грайнер, ей приносили кашу с куском жирной рыбы, от которой ее тошнило, возможности помыться и почистить зубы не было, а кровать была слишком мала для ее роста, из-за чего дали о себе знать старые спортивные травмы. «Я никогда в жизни не чувствовала себя такой грязной. Я чувствовала себя ужасно», — рассказывает баскетболистка. По ее словам, тогда у нее появились мысли о самоубийстве.
19 февраля суд в подмосковных Химках отправил Грайнер в СИЗО, отказав в освобождении под залог. По словам спортсменки, российское вторжение в Украину, которое началось 24 февраля, «повысило ставки» в связи с ее арестом, так как она оказалась в центре противостояния между большими соперниками.
СИЗО
Грайнер поместили в женский изолятор, расположенный в двух часах езды от Москвы. Спортсменка рассказывает, что не могла спать, она думала о Шерил и своей семье, мучилась от того, что опозорила свою фамилию и что подтвердила стереотипы о чернокожих, которые торгуют наркотиками. Ее также подвергли психиатрической экспертизе. Грайнер опасалась, что ее могут поместить в психиатрическую клинику, поскольку, как пишет The New York Times, в России гомосексуальность часто считают психическим заболеванием.
В СИЗО американка подружилась со своей соседкой Аленой, бывшей волейболисткой, которая училась по обмену в Лондоне и свободно говорила по-английски. Алена переводила Грайнер разговоры охранников, помогала покупать еду в магазине, «торговаться» с другими арестованными женщинами, а также предупреждала, что в СИЗО распространены герпес и ВИЧ, поэтому ей следует по возможности избегать медицинских процедур. «Моя жизнь превратилась в сплошную рутину из вытирания пыли, уборки и молитв о надежде, что я смогу каким-то образом вернуться домой», — цитирует издание мемуары Грайнер.
В СИЗО Грайнер начала курить пачку сигарет в день, она набирала вес, питаясь магазинными продуктами — лапшой из упаковки, кексами, колбасой, сгущенным молоком. Она не могла нормально бросать мяч в кольцо во дворе изолятора, чувствовала себя подавленной.
Спортсменка постоянно думала о своей семье, не могла написать отцу, боясь его разочаровать. Когда она наконец решилась, то написала, что «никогда больше не подведет его». Спустя несколько недель он ответил ей: «Я люблю тебя и всегда буду любить, где бы ты ни была. Ничто и никто не сможет этого изменить». По словам Грайнер, эти слова позволили ей избавиться от стыда и собраться с мыслями о том, что ей предстоит еще пережить.
Суд
1 июля 2022 года Химкинский городской суд начал рассматривать дело против баскетболистки. На фотографиях и видео из зала суда Грайнер выглядела «потрясенной, глаза неестественно расширены», отмечает The New York Times. В зале присутствовали несколько десятков журналистов. К этому моменту семья и юристы Грайнер еще не общались напрямую с президентом США Джо Байденом. Посоветовавшись с женой и адвокатами, баскетболистка решила признать себя виновной. Они посчитали, что называть российские власти «лжецами» будет неразумным. По их мнению, признание вины быстрее вернет Грайнер домой. Американка также написала письмо Байдену, в котором просила не забывать о ней.
В своем последнем слове Грайнер заявила, что у нее не было намерения нарушать какие-либо законы. Она попросила суд принять во внимание, что это была ошибка, совершенная в спешке и состоянии стресса. 4 августа суд в Химках приговорил спортсменку к девяти годам колонии общего режима.
«Она замерла, не в силах осознать эту информацию. Ее российские адвокаты незаметно позвонили Шерил по FaceTime и просунули телефон сквозь прутья клетки Грайнер. Они плакали вместе. Охранник, находившийся поблизости, видел это, но не вмешивался. Он казался таким же потрясенным, как и они», — пишет The New York Times.
Колония
В начале ноября Грайнер посадили в поезд вместе с другими женщинами-заключенными. Через семь-восемь дней их привезли в мордовскую исправительную колонию № 2. Женщин-заключенных встретили «охранники с автоматами и лающими немецкими овчарками». Грайнер выдали униформу из плотного зеленого вельвета, которая была слишком короткой для нее, а также повязку на голову. Ее поместили в камеру на 20 человек.
По словам спортсменки, ее заставляли работать по 12-15 часов, раскраивая большие куски ткани, которая использовалась для пошива российской военной формы. «Я думала, что пробуду там долго. <…> Проще просто принять ситуацию, в которой я оказалась. Я — заключенная», — говорит Грайнер. Иногда она сама вызывалась помочь в уборке снега и льда вокруг колонии, так как физический труд напоминал ей о тренировках.
Здесь у нее было еще меньше контактов с внешним миром: адвокат навещал ее редко, по-английски почти никто не говорил. При этом ей сделали кровать побольше, а одна из заключенных сшила ей варежки и робу, которые подходили ей по размеру. Грайнер также стала помогать на кухне, так как главный повар Анна говорила по-английски. День благодарения спортсменка отпраздновала в одиночестве, съев копченую ножку индейки и рис с соевым соусом, которые купила в магазине.
Обмен
Тем временем Шерил продолжала рассказывать о деле Грайнер при каждом удобном случае. В конце ноября Грайнер позвонили в колонию из посольства США. Ей сказали, что ведутся переговоры об обмене, но она должна молчать об этом. После этого в течение недели не поступило никаких новостей. Затем ее вызвали в кабинет начальника колонии, где сказали, что обмен «неизбежен». Грайнер начала готовиться, раздав свои вещи другим заключенным. Некоторые заключенные принесли ей фотографии своих детей, попросив ее подписать их.
2 декабря ее посадили в фургон с четырьмя охранниками. Через восемь часов машина остановилась у другой колонии, где Грайнер начали оформлять. Это оказалась мужская колония. Баскетболистка предположила, что ее решили обмануть, и переводят в эту колонию. Перед отбоем охранник просунул в ее дверь записку. «Ты уходишь сегодня вечером», — говорилось в ней. На утро американку отвели в кабинет, где был мужчина, назвавшийся врачом, и еще семь вооруженных охранников. По словам Грайнер, ей приказали полностью раздеться, после чего начали фотографировать.
После этого Грайнер отвезли к самолету, не сказав, куда она летит. Самолет приземлился в Абу-Даби. Спортсменку встречал специальный представитель президента США по делам заложников Роджер Карстенс. Когда она вышла на взлетную полосу, то увидела мужчину — это был Виктор Бут. Проходя мимо Грайнер, Бут протянул ей руку, американка «инстинктивно пожала ее». По ее словам, его руки были мягкими по сравнению с ее огрубевшими. Она поднялась на борт самолета, на котором прилетел Бут.
Грайнер прилетела в Сан-Антонио, где на взлетно-посадочной полосе ее ждала Шерил и люди с американскими флагами.
На свободе
Первое время нахождение дома вызывало у Грайнер постоянный всплеск адреналина. Она наконец-то воссоединилась со своими родителями, братьями и сестрами. Из-за того, что во время суда был раскрыт их с Шерил домашний адрес, они вынуждены были переехать в другое место. В соцсетях, по словам Грайнер, писали, что ее «следовало оставить гнить за границей» (кто это писал, не уточняется). Она чувствовала себя брошенной и сбитой с толку. Грайнер решила возобновить занятия баскетболом при первой же возможности, однако даже во время тренировок с Шерил постоянно уставала — курение в тюрьме испортило ее легкие.
Она разработала 100-дневный план тренировок, чтобы подготовиться к предстоящему сезону. Ей мешал избыточный вес, из-за этого она иногда отказывалась есть. В какой-то момент баскетболистка задумывалась, не стоит ли ей завершить спортивную карьеру. В начале сезона 2023 года она продолжала чувствовать себя «дезориентированной». Во время каждого матча на домашней арене показывали видео, посвященное ее освобождению. Из-за этого Грайнер становилось тяжело сосредоточиться на игре. После завершения сезона у нее появились симптомы посттравматического стрессового расстройства (ПТСР).
«Люди говорят, что это нормально — не быть в порядке. Но что, черт возьми, это значит? Просто плакать, когда мне хочется плакать? Или злиться, когда мне хочется злиться? Или это значит говорить об этом? Мне пришлось в этом разобраться», — говорит Грайнер.
До ареста Грайнер и Шерил любили проводить воскресенья, просто лежа в кровати и смотря телевизор. Но нахождение в комнате с кроватью теперь слишком напоминает Бриттни тюрьму. Ей снятся кошмары, что она должна вернуться в Россию, чтобы оформить какие-то документы, и снова оказывается в ловушке. Раньше в перерывах между спортивными сезонами они с Шерил отправлялись на несколько дней отдохнуть в Мексику. Теперь же Грайнер опасается, что может стать целью похитителей.
По словам Грайнер, терапия научила ее, что «раньше» больше не существует. Ее мозг, как и ее жизнь, стали другими. Она продолжает бороться с чувством, что ее свобода условна, а не является чем-то, чего она заслуживает. Грайнер заявила, что планирует продолжать кампанию в поддержку других американских заключенных, в том числе Пола Уилана и Эвана Гершковича.
