«Увидеть Мариуполь своими глазами, конечно, стоит» После взрыва на Крымском мосту многие россияне решили поехать на полуостров через аннексированные украинские территории. Вот что они об этом говорят
После атаки на Крымский мост 17 июля власти РФ стали активно призывать россиян ехать на полуостров через аннексированные украинские территории (Владимир Путин еще в начале месяца предлагал оценить этот маршрут). И некоторые действительно прислушались к этим советам. Кооператив независимых журналистов «Берег» поговорил с теми, кто решил поехать в отпуск через разбомбленный Мариуполь и другие уничтоженные войной территории. С разрешения издания «Медуза» публикует этот текст полностью.
Евгений
40 лет, Мытищи. Ездил на отдых в село Оленевка на западном побережье Крыма
Я каждое лето отдыхаю в Крыму — и меня ничто не останавливает. Еще не доехав до Ростова-на-Дону, я получил сообщение в телеграме от коллег — если бы не они, я бы и не узнал про взрыв на Крымском мосту. Сразу начал искать [альтернативную] дорогу плюс посмотрел в СМИ, как они советуют ехать: в итоге свернул на Таганрог и остановился там на ночь, чтобы почитать в интернете, как добраться [до Крыма], какие нюансы есть.
На следующий день рано утром [мы с девушкой] выехали в сторону Мариуполя. Единственный страх был — [есть ли] заправки, насколько часто они [встречаются], хватит ли бензина. Но [я понял, что] можно об этом не беспокоиться: до Чонгарского моста вполне хватает полбака. Главное — заправиться в Таганроге.
Разглядывали разбомбленный город [Мариуполь], часть уже отстроили — увидеть это своими глазами, конечно, стоит. По пути желательно останавливаться, как просят [местные власти] — либо на заправках, либо в местах отдыха. Есть такие участки, где [на протяжении] трех — пяти километров вообще нельзя останавливаться, потому что, как пишут, там мины, стреляют. По пути нас никто не останавливал — только проверили документы и транспорт на КПП у моста. А так ничего страшного там нет, можно спокойно ехать.
В принципе было не тревожно. Единственное, [местные власти] предупреждают, что если случится авария, то полиция и ГИБДД не приедут, вопрос надо будет решать самостоятельно. Но если водишь аккуратно, то ничего страшного [и не случится]. Дороги очень приемлемые, практически везде новые. Иногда попадается асфальт, который не убрали со времен СССР, но это очень маленькие участки.
А по поводу боевых действий — ехал спокойно, уверенно, вообще ничего не боялся. Почему? На этот вопрос не могу ответить, просто никакого страха не было.
Как ехать обратно, мы пока думаем. Хотелось бы, конечно, через [Крымский] мост и остановиться в Анапе на денек, но в то же время по новым регионам маршрут до дома будет намного быстрее — путь сокращается километров на четыреста.
Алина
30 лет, Белгородская область. Ездила на отдых в Евпаторию
Мы живем в приграничье, поэтому в абсолютно одинаковых условиях [с крымчанами]. У нас даже хуже. Я всю жизнь езжу в Крым, даже когда он был в составе Украины, и ничего менять не собираюсь. [Российские власти] уже давно говорили, что хотят разгрузить [Крымский] мост и сделать новую дорогу [через аннексированные территории]. А когда подорвали мост, у меня даже [другой] мысли не было — говорю, поедем по новой дороге.
Опасений абсолютно не было. Нас-то [жителей Белгородской области] ни военной техникой, ни чем-то еще не удивишь. Такое впечатление, будто мы просто не уезжали из дома.
Мариуполь — одни сплошные руины. Пока проезжали, привыкли к такому виду. Мы же были готовы к тому, что там. «Азовсталь», конечно, впечатлила габаритами. И дома вдоль дороги — белой краской на заборе написано «Здесь живут люди», а самого дома, считай, нет. Кроме Мариуполя, ничто о боевых действиях [по пути в Крым] не напоминает.
Дорога мало изменилась за 10 лет. Последний раз мы ездили [в Крым] через Украину в 2013 году — все выглядит так же, как раньше. Только тогда мы ехали не со стороны Таганрога, а через Харьков — нам так было ближе.
Обратно поедем тоже через новые территории — дорога через мост вызывает у меня больше паники, потому что там вообще никуда не деться. И так короче получается: пробок нет, машин мало. А [на мосту] можно часами стоять.
Дарья
41 год, Орел. Ездила на отдых в Коктебель
Из Орла в Крым далековато, и мы всегда останавливаемся на ночь в Краснодаре. Должны были выезжать [из Краснодара] часов в девять утра [17 июля], смотрим новости — и понимаем, что уже все [на Крымском мосту произошел взрыв]. Погуглили все эти групповые телеграм-чаты, там люди писали, что можно проехать, не так страшно. Ну и не было вариантов — либо возвращаться в Орел, либо ехать. Мы выбрали второе. Выехали из Краснодара в понедельник [17 июля] в 11 утра и около четырех дня были рядом с Таганрогом.
[В оккупированной части Донецкой области] трасса такая, что не понимаешь, где едешь, — как будто на юге Ростовской области, настолько там и поля [похожие], все распахано и засажено. Новое, хорошее полотно — одна полоса туда, одна обратно, фуры едут. Заправки попадаются, но мы старались нигде не останавливаться, у нас все было с собой. Карты [заранее] скачали, но там в принципе трудно заблудиться — куда-то влево-вправо тебя и не пустят [военные]. Пять или шесть блокпостов прошли, основной досмотр на Чонгарском мосту — все документы и вещи основательно [проверяют], поэтому там пробки.
Мариуполь впечатлил — ты как будто попал в репортаж. Весь год мы видели это по телевизору, а тут вдруг оказались в этой картинке. Следы боевых действий видишь своими глазами — дорога проходит и через старый город, и через новый, который отстраивают. Мы видели волонтерские отряды молодежи — они ходят в оранжевых жилетках. Жизнь идет, все восстанавливается, панических настроений там нет. Люди стараются украсить цветочками заграждения, сделать картинку для туристов [приятнее].
Евгений
41 год, Москва. Ездил на отдых в Судак
Во-первых, мы с семьей уже много лет отдыхаем в Крыму, эта традиция у нас от родителей. Другие места мы даже не рассматриваем. Во-вторых, прилет — вещь страшная, но только там, где есть объекты военной инфраструктуры. Недалеко от Судака, где мы отдыхаем, такого близко нет. Я разговаривал с местными жителями, все спокойны по этому поводу — говорят, это все не про них. Судак расположен на восточном побережье Крыма — далеко от основного театра [военных действий].
В пути у нас информации не было — узнали о подрыве моста, когда непосредственно к нему подъехали. Мы встали [в пробку] прямо напротив заправки «Лукойла», последней на материке, готовились много часов там провести — а гаишники перекрыли дорогу и разворачивали всех назад: «Ребята, без вариантов». — «Ну мы подождем». — «Сколько вы готовы ждать? Два месяца?» — «Нет, ну два месяца не готовы». В общем, они дали понять, что все очень серьезно. Мы поняли, что ловить [на мосту] нечего, надо разворачиваться и ехать через новые регионы.
Переживания, конечно, были, но мы с самого начала рассматривали вариант ехать через новые регионы. Просто подумали, что если есть более безопасный маршрут, через мост, то лучше выбирать его. Но когда этот вариант у нас забрали, не оставалось других опций, кроме как ехать [через аннексированные территории]. У меня есть сосед в Москве, родом из Донецка, месяц назад вернулся из дома из отпуска, рассказал, как там все происходит, про все погранпереходы — говорит, ничего страшного, безопасно.
На дорогах преимущественно военная техника — точнее, тралы, которые эту технику перевозят. Истребители постоянно [летают], пары вертолетные — насыщенность техникой там просто колоссальная. От мест, где мы проезжали, до «передка» [передовой], как я посмотрел на карте, километров тридцать. От этого, конечно, была небольшая тревога. Но с другой стороны, чувствуется, что регион защищен. Блокпосты стоят в неожиданных местах — бывает, ребята [военные] просто приветливо машут руками, мы им тоже в ответ — и едем дальше.
Где-то нас останавливали, спрашивали, куда мы едем. Узнав, что в Крым, желали счастливого пути. Мы явно не были первыми, кто развернулся от моста и пошпарил по этому направлению.
Мариуполь — это шок, оставляет гнетущее впечатление. Город разрушен практически полностью. Чувствуется, что настоящая война была — не Сталинград, но что-то очень близкое. Мимо «Азовстали» проезжали — разбомблено все. Страшно, конечно, но только в момент, когда ты там едешь. [Потом приходит] ощущение, что все прошло и сейчас это надо восстанавливать.
Вместе с тем люди живут нормальной жизнью, гуляют с колясками, но здания на фоне обгоревшие, подбитые. Ни одного живого здания мы не видели, кроме новых районов, которые [местные власти] отстроили, — они просто шикарные. Напротив каждого жилого дома на окраинах стоит по башенному крану — как дружинники с пиками. В общем, город восстанавливают.
[Уже на отдыхе] мы познакомились с соседями. Мужчина, сам он из Москвы, восстанавливает Мариуполь, а его жена родилась в Мариуполе. Во время блокады — его [мужа] еще тогда с ней не было — она сидела в подвале несколько недель. Собирала дождевую воду.
«Берег»