«Меня влечет к аутсайдерам по простой причине — я сама из их числа» Интервью Хлои Чжао, режиссера «Земли кочевников» — фильма-сенсации, который получил главный «Оскар»

38-летняя Хлоя Чжао родилась в Китае, некоторое время жила в Великобритании, потом переехала в США, где сделала себе имя, снимая независимое кино. Ее две первые картины «Песни, которым меня научили братья» (2015) и «Наездник» (2017), снятые в индейских резервациях с участием актеров-непрофессионалов, получили высокую оценку критиков и участвовали в фестивалях. Третий фильм Чжао «Земля кочевников» стал сенсацией 2020 года, победив сразу на двух фестивалях — в Венеции и Торонто, а после этого получив «Золотые глобусы» за лучшую драму и режиссуру (женщине эта награда за всю историю премии досталась лишь во второй раз) и главный «Оскар». Накануне выхода «Земли кочевников» в России постановщица ответила на вопросы кинокритика «Медузы» Антона Долина. 

— Ваша картина поставлена по одноименной нон-фикшн-книге Джессики Брудер. Каково это — снимать игровую картину на основе документального материала?

— Джессика — писательница, которая рано или поздно непременно напишет роман. У нее особенный дар описывать уникальных персонажей, создавать на бумаге характеры, которые были бы уместны и в рамках фикшн-литературы. Прочитав ее «Землю кочевников», я была прежде всего впечатлена предысториями ее героев и тем, что на них повлияло. Сценарий рождался будто бы сам собой из этого материала. У меня было чувство, будто передо мной разложена еда на огромном шведском столе, а мне осталось только ее съесть. Но и до прочтения книги Джессики я ощущала интерес к этой новой потребности людей — очиститься от всего, избавиться от вещей, игнорировать давление капиталистической экономики, перестать быть потребителями. Ведь потребление не делает нас счастливыми, и даже наоборот. А потребность в счастье важнее потребности в вещах, я сама очень остро это ощутила в последние годы. Так что «Земля кочевников» возникла в моей жизни как раз вовремя. 

— В вашем фильме многие люди играют себя. Почему вы вообще решили снимать игровое кино о них? 

— Факты и поэзия — необходимо и то и другое. Иногда факты лучше говорят правду, чем это могла бы сделать поэзия. Но иногда и поэзия лучше выражает правду, чем могли бы факты! Без поэзии, впрочем, не обходятся и документальные фильмы — по меньшей мере те, которые особенно дороги мне. Любой неигровой фильм — вместилище не только документального материала, но и эмоциональной правды, которая важнее фактов. Для меня же эмоции — то, с чем лучше всего справляется игровое кино. Со времен возникновения цивилизации эта форма искусства — связанная с художественным вымыслом — необходима людям именно как источник эмоций. Так возникает универсальный опыт, понятные каждому образы, которые не надо переводить с одного языка на другой. Однако я в своих фильмах стараюсь оставлять размытой и неопределенной границу между реальным и вымышленным, решая по ходу дела, как установить между ними равновесие — то, которое необходимо каждой конкретной истории.   

— Ваши любимые герои уже в третьем фильме подряд — маргиналы, аутсайдеры. Чем они так вас привлекают?

— Меня влечет к аутсайдерам по простой причине — я сама из их числа. И дело не в том, что я китаянка в Америке: живи я в Китае или в Великобритании, где тоже провела несколько лет, было бы то же самое. Я так себя ощущаю и веду. Кочевница ли я? Думаю, меня объединяет с моими персонажами как минимум одно: я не хочу, чтобы другие люди определяли, кто я такая, какой жизненный или профессиональный путь выберу. Они искали свою свободу после того, как обстоятельства вынуждали их оставить оседлый образ жизни, — и у меня бывали ситуации, в которых приходилось подчиняться чьей-то воле.

Я точно не хотела бы снимать одинаковые фильмы и оставаться в своей персональной зоне комфорта. Кинематограф для меня — главная мотивация для поиска новых мест и возможностей, для роста в широком смысле слова, для понимания технологий и возможностей искусства, которым я занимаюсь. Поначалу я сама тревожилась, что «Земля кочевников» слишком уж напоминает мой предыдущий фильм «Наездник», но потом начала работать с Фрэнсис Макдорманд, мы стали искать визуальное решение для фильма — и я поняла, что опыт будет абсолютно иным. Мне важно постоянно искать себя, меняться, бросать себе вызов и искать на него ответ. Конечно, временами это бывает и страшно, и неуютно, но всегда интересно. 

— Вы ощущаете себя американкой или китаянкой?

— Я американский режиссер, но считаю себя китаянкой, а не просто «американкой с китайскими корнями», для меня это чрезвычайно важно. И это, конечно, важно для моих фильмов, в которых я выражаю, быть может, не самую обычную и привычную точку зрения на события и явления, которые всем знакомы. Мое китайское детство определило меня как личность. Это была эра невинности. Никаких сотовых телефонов, никакого интернета. Даже автомобиль на улице можно было встретить нечасто. Мы лазали по деревьям и не представляли себе, как выглядит небоскреб. Но когда я оказалась в Южной Дакоте [где шли съемки фильмов Чжао], это чувство из детства внезапно вернулось ко мне, хоть времена и изменились. Оказалось, я тосковала по этой утраченной связи с реальным миром. Хотя сегодня с трудом могу представить себя вне моего компьютера.   

— После съемок вы сохранили отношения с героями «Земли кочевников»? 

— Проще было оставаться на связи с представителями старшего поколения — всеми, кто старше сорока; с молодыми эта связь оказалась довольно призрачной. Да и о чем им со мной говорить? Так, вежливо обмениваться ничего не значащими фразами. Боюсь, многие из них видели во мне эдакую «мамашу». Но у меня есть аккаунты в социальных сетях под чужими именами, я пользуюсь ими, чтобы следить за судьбами некоторых из моих героев.

У нас есть небольшая группа людей, связанных с «Землей кочевников», которые продолжают общаться и обмениваться новостями. Самая активная у нас — Суэнки, которая жива-здорова и очень болеет за картину. Постоянно пишет нам сообщения наподобие таких: «Была на нашем фильме в таком-то IMAX, в зале было двадцать человек». И подробный отчет о реакции публики! На премьерах мы тоже были вместе. Все актеры ужасно гордятся своими ролями, на показы зовут своих близких и родных, которые их бесконечно поздравляют.  

— Насколько вы ощущаете «Землю кочевников» классическим американским роуд-муви? Вдохновляли ли вас какие-то хрестоматийные фильмы этого жанра — или важнее был ваш жизненный опыт путешествий?

— Я много путешествовала, доводилось мне и жить в своей машине, когда я снимала свои первые фильмы. Америка рождена ее дорогами. Эта страна устроена так, чтобы ты постоянно находился в движении, не застывал на месте. Это молодая страна, живя в которой ты можешь только и делать, что двигаться по хайвеям, съезжая с них за всем необходимым, а потом возвращаясь обратно на дорогу. Так что меня вдохновляли мои собственные странствия по Америке. Но и любимые американские роуд-муви у меня тоже есть, как им не быть: «Беспечный ездок» Денниса Хоппера, например, или «Мой личный штат Айдахо» Гаса Ван Сента, ужасно важный для меня фильм о двух потерянных людях. Я попросила посмотреть его всех своих соратников, прежде чем приступать к съемкам нашего фильма.  

— Можно ли назвать «Землю кочевников» фильмом об одиночестве? 

— Возможно, хотя для меня это слишком громкое слово — ведь не в меньшей степени это фильм об общности. Мы обсуждали это с Фрэн Макдорманд, которую я считаю своим полноценным соавтором в этой картине, и решили, что сделали кино о том, как найти себя в одиночестве и научиться жить в мире с собой, когда вокруг тебя не звучат другие голоса. 

— «Земля кочевников» получила огромное количество наград, ее считают одним из главных претендентов на «Оскара». Насколько для вас это важно?

— Ужасное клише — говорить «я об этом даже не думаю», но я правда об этом совершенно не думаю. Честно! Нельзя позволять событиям, на ход которых ты не можешь повлиять, определять твою жизнь, мышление и состояние. Единственное, что я понимала с самого начала: у этого моего фильма публики будет больше, чем у предыдущих, из-за Фрэнсис.

Мне кажется, все дело в историческом периоде, который мы проживаем. Пандемия многих поставила на паузу, заставила переосмыслить себя и условия своей жизни, замедлиться. Я так поняла, что многие нашли в «Земле кочевников» для себя утешение. Конечно, никто из нас не ждал такого масштабного успеха, за который мы благодарны публике. 

— Вы говорили о поиске себя. Какую себя вы нашли, работая над своим следующим фильмом — блокбастером студии Marvel «Вечные», который выйдет на экраны уже этой осенью?

— Я искала себя в детстве, когда я была влюблена в комиксы и мангу, сама мечтала стать профессиональной мангака. Мне нравится рассказывать маленькие реалистические истории, но и глобальные фантастические аллегории меня привлекают не меньше. Я делала «Вечных» с людьми, которым всецело доверяла, и могла дать себе право на ошибки, а это важнее всего. Быть открытой и учиться в процессе — вот чего я жду от каждого фильма.