Подвиги контрразведчиков Кого в России судят за шпионаж и госизмену

За последние полтора года число россиян, обвиняемых в шпионаже и госизмене, выросло в несколько раз. Самая громкая история — дело домохозяйки из Вязьмы, матери семи детей Светланы Давыдовой, которая позвонила в украинское посольство, чтобы рассказать о возможном перемещении российских войск (в итоге ей удалось освободиться из-под ареста). Помимо нее в поле зрения сотрудников ФСБ попали несостоявшиеся двойные агенты, ученые, уличные торговцы. По просьбе «Медузы» журналист «Эха Москвы» Илья Рождественский разбирался, кого и почему в России называли государственными изменниками и шпионами. 

Дела о государственной измене и шпионаже — самые закрытые из всех, что рассматриваются российскими судами. Заседания проходят без слушателей и прессы, материалы защищены грифом «секретно» или «совершенно секретно», а приговоры не публикуются. Единственная публичная информация о подобных делах — это данные Судебного департамента при Верховном суде. 

Согласно статистике, в 2011 году за госизмену были осуждены шесть человек, за шпионаж только один; точно такая же статистика и в 2012-м. В 2013-м в России выявлены четыре госизменника и два шпиона. В 2014 году по статье «шпионаж» не было вынесено ни одного судебного решения, зато за государственную измену были приговорены к различным срокам сразу 15 человек, из них девять получили сроки больше десяти лет лишения свободы. Информации за 2015 год пока нет, однако известно, с начала 2014-го только московские суды арестовали не менее десяти человек по обвинению в шпионаже и госизмене.

* * *  

32-летний Евгений Петрин — сотрудник Московского патриархата РПЦ. Сам он себя называет капитаном ФСБ, который работал «под прикрытием» в отделе внешних церковных связей (ОВЦС). В Федеральной службе безопасности Петрин действительно служил — с 2011-го по 2013-й, после чего устроился в ОВЦС, чтобы там продолжить заниматься «контрразведкой». 

Его брат Алексей Петрин утверждает, что Евгению удалось раскрыть агентурную сеть внутри РПЦ, работавшую в интересах США «на раскол русской и украинской церкви». Однако собранная информация не заинтересовала ФСБ, и Евгений Петрин сам продолжил общаться с «внедренными агентами», чтобы «выудить из них больше информации». 

В апреле 2014 года он отправил последнее письмо на Лубянку, затем побывал на Украине, а в июне к нему домой ворвались оперативники и задержали по подозрению в госизмене. По словам его брата, Петрина пытали в течение 14 часов: показания якобы выбивали следователи ФСБ Денис Крохмаль и его начальник Александр Сойма. В ФСБ с этой версией не согласны. В ведомстве полагают, что в 2013-м Петрина завербовали сотрудники ЦРУ, после чего он «собирал на территории Московского региона и хранил в целях передачи сведения разнопланового характера, в том числе представляющие государственную тайну». 

Члены Общественной наблюдательной комиссии (в том числе Ева Меркачева, встречавшаяся с Евгением Петриным в изоляторе) сказали «Медузе», что он производит впечатление абсолютно нормального человека. Об этом же свидетельствуют и результаты психиатрической экспертизы в институте Сербского. Петрина сперва защищал адвокат по назначению, который якобы «устроил информационный вакуум и не пропускал жалобы на волю». Затем представлять интересы Петрина взялся Андрей Стебенев, известный по делу Светланы Давыдовой (Адвокатская палата Москвы впоследствии сочла, что Стебенев нарушил профессиональную этику и не отстаивал интересы Давыдовой, как должен был, и лишила его статуса адвоката).

Сейчас Евгений Петрин находится в «Лефортово» и ждет суда. Его обвиняют в государственной измене.  

Попробовать себя в роли агента под прикрытием попытался и полицейский Роман Ушаков, которого в марте 2015 года приговорили к 15 годам колонии строгого режима за госизмену. 

В 2009-м молодой и перспективный майор решил перейти из уголовного розыска в управление ФСБ Красноярского края, однако сделать это ему по неизвестным причинам не удалось. Ушаков, по-видимому, решил отомстить: он зашел на сайт ЦРУ, связался с двумя сотрудниками ведомства и начал сливать данные на действующих сотрудников ФСБ. В феврале 2013 года он уволился из полиции и тогда же привлек внимание разведчиков: не устроившись на новую работу, он начал активно ездить за границу. При этом Ушаков сходил на прием в здание ФСБ на Лубянке и предложил вести двойную игру, чтобы схватить американских разведчиков. 

Двойным агентом 34-летний майор в отставке пробыл недолго: в ночь на 24 августа 2013 года на пустыре в Бирюлево он должен был забрать из «закладного» камня 37,7 тысячи долларов; в этот момент его и задержали. В обмен на деньги Ушаков пообещал ЦРУ код, с помощью которого расшифровывают секретные телеграммы. 

Новое поколение шпионов

Современная история шпиономании началась в 2004 году — с дела бывшего заведующего сектором Института США и Канады РАН Игоря Сутягина, якобы передававшего американским спецслужбам секретные сведения о российских системах вооружений и армейской структуре. Как утверждает его адвокат, осудить Сутягина на 15 лет удалось благодаря тому, что в коллегию присяжных внедрился бывший сотрудник СВР Григорий Якимишен. 

В том же 2004-м не без проблем прошел процесс над ученым-теплофизиком Валентином Даниловым — его обвиняли в шпионаже в пользу Китая. Первая коллегия присяжных вынесла оправдательный вердикт; затем приговор был отменен Верховным судом, материалы отправлены на новое рассмотрение — в итоге Данилова отправили за решетку на 14 лет. 

После этого силовики начали наступление на суд присяжных. В ФСБ настаивали, что коллегия не может рассматривать дела о госизмене и шпионаже, поскольку присяжные не прошли специальную проверку и не могут гарантировать неразглашение гостайны. Добиться своего спецслужбам удалось только спустя четыре года: в декабре 2008-го Госдума приняла закон, отменяющий суд присяжных в делах о терроризме, шпионаже и госизмене. 

А в ноябре 2012-го вступили в силу поправки к статьям УК о гостайне и шпионаже. С этого времени уголовное преследование предусматривается не только за выдачу сведений, составляющих гостайну, но и за любую помощь иностранному государству, международной или иностранной организации, если их деятельность направлена против безопасности России. В свою очередь, шпионажем объявлен сбор иностранным гражданином любых сведений, не обязательно составляющих гостайну, для передачи их с целью использования против безопасности страны. 

Уже после того, как начали действовать изменения, президент Владимир Путин предложил вернуться к обсуждению закона о госизмене, чтобы исключить ее «расширенное толкование», но этого так и не произошло. 

Военные секреты 

Разыскивая шпионов и предателей, правоохранительные органы, прежде всего, обращают внимание на сотрудников военных предприятий. При этом практически каждый раз защита подозреваемых настаивает, что сведения, которые якобы были разглашены, не являются секретными. 

Так было в случае с профессорами Балтийского государственного технического университета «Военмех» Евгением Афанасьевым и Святославом Бобышевым. В 2012 году их осудили на 12,5 и 12 лет колонии соответственно за передачу китайской разведке секретной информации о ракете «Булава». В апреле 2015-го Афанасьев умер в колонии на 63 году жизни. 

Сведения о «Булаве» якобы пытался продать и инженер НПО «Автоматика» Александр Гнитеев, получивший в феврале 2014 года восемь лет колонии строгого режима. 

Поделиться сведениями о комплексах «Тополь-М» и «Ярс» собирался старший инженер-испытатель космодрома Плесецк, подполковник Владимир Нестерец. По версии следствия, он планировал передать ЦРУ информацию о секретных испытаниях российских стратегических боевых ракетных комплексов. Его задержали в начале января 2010 года на территории Украины, предположительно в Днепропетровске. В феврале 2012-го 3-й окружной военный суд Московской области приговорил его к 13 годам лишения свободы. 

А в марте 2011 года Мосгорсуд отправил в колонию на 18 лет полковника Минобороны Андрея Хлычева. Бывший сотрудник Минатома и МЧС якобы поставлял американским спецслужбам сведения о российских ядерных программах. 

Ракетная документация — не единственное, за что судят сотрудников военно-промышленных комиссий. Особая история связана с советскими военными картами, которые считались едва ли не самым точным картографическим инструментом доспутниковой эпохи («Медуза» недавно подробно писала о них). В мае 2012-го Мосгорсуд приговорил к 12 годам колонии полковника запаса Вооруженных сил, сотрудника ФГУП «Госземкадастрсъемка»-ВИСХАГИ Владимира Лазаря. По версии следствия, бывший военнослужащий военно-технического управления Генерального штаба в 2008 году передал американской разведке семь тысяч секретных топографических карт, содержащих государственную тайну. Затем он выехал в Белоруссию, где через посредника передал диски с картами своему знакомому Александру Лесменту, жившему в Эстонии. Спецслужбы утверждают, что Лесмент больше 15 лет работает на американскую военную разведку. 

В свою очередь коллекционер Геннадий Сипачев, у которого Лазарь приобрел карты, в 2010-м был осужден на четыре года за продажу карт разведслужбам США через интернет. Правоохранительные органы утверждали, что эти карты Пентагон мог использовать для корректировки систем наведения крылатых ракет, чтобы повысить точность поражения целей на территории России. Сипачев свою вину полностью признал и пообещал помочь раскрыть других шпионов. Этот случай стал первым в практике дел о госизмене, когда было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве. 

Впрочем, самым известным российским гражданином, продававшим военные секреты, следует считать 61-летнего полковника ФСБ в отставке Валерия Михайлова, который в июне 2012-го получил 18 лет колонии. С 2001-го по 2007-й он передал агентам ЦРУ тысячи секретных документов, подготовленных для руководства страны. Взамен Михайлов получил в общей сложности более двух миллионов долларов и на эти деньги перебрался в США. Выманить в Россию его удалось только в 2010 году. Свою вину Михайлов полностью признал. 

Ученые-предатели

В поле зрения силовиков часто попадают ученые, которые фактически не имели отношения к государственной тайне, но публиковали в научных изданиях статьи, в которых, по мнению разведчиков, содержалась секретная информация. 

Так, в 2013 году на конференции в Праге с докладом выступил бывший научный сотрудник Российского федерального ядерного центра в Сарове Владимир Голубев. Защита Голубева настаивает, что все сведения из доклада находятся в открытом доступе с 1980 года, но в ФСБ уверены, что своими публикациями ученый нарушил законодательство. Сам Голубев полагает, что таким образом ему решили отомстить сослуживцы, которые и дали заключение о наличии гостайны. Сейчас он находится в СИЗО и ждет суда. 

Бывший сотрудник ГРУ, радиоинженер Геннадий Кравцов с докладами не выступал, а лишь попытался найти новую работу, отправив в 2010-м резюме в шведскую компанию. Спустя четыре года его задержали, посчитав, что в том наборе навыков, который указал Кравцов, содержалась гостайна. Родственники обвиняемого настаивают, что срок доступа к гостайне уже истек, отмечая, что по этой причине Кравцову был выдан загранпаспорт. Почему именно Кравцов привлек внимание силовиков, неизвестно — на сайтах по поиску работы можно найти десятки анкет бывших сотрудников разведслужб, в которых указаны, например, номера и места дислокации подразделений.  

Сейчас под стражей в России находятся еще двое ученых, которых считают предателями. 

В Петербурге судят капитана первого ранга, 69-летнего Владислава Никольского. По данным ФСБ, отправив смс-сообщение на Украину, он нанес России ущерб на 200 тысяч долларов. В конце 1970-х ленинградское конструкторское бюро «Алмаз» спроектировало крупнейший в мире десантный корабль на воздушной подушке «Зубр». Их строили на заводе «Алмаз» и Феодосийском производственном объединении «Море». После распада СССР Украина начала активно торговать «Зубрами». В 2008-м страна заключила контракт с Китаем на поставку двух кораблей. С одним из судов возникли проблемы — не хватало ремонтной документации. Ее удалось отыскать в России — в недрах питерского 51-го центрального конструкторско-технологического института судоремонта. Бумаги достал начальник отдела технической документации Вячеслав Родионов, который затем передал их бывшему старшему научному сотруднику 1-го ЦНИИ (кораблестроения и вооружения ВМФ), капитану 1-го ранга Владиславу Никольскому, известному своими националистическими взглядами и отсидевшему год в колонии за выпуск экстремистской брошюры «Что делать сейчас (программа-минимум для русского человека)». Никольский оцифровал 10 тысяч листов документации, закачал их на два электронных ящика и послал украинскому заказчику смс-сообщение с логинами и паролями. Сам Никольский вины не признает, а его коллеги настаивают, что все сведения по «Зубрам» давно есть у стран НАТО, поэтому урон безопасности страны не нанесен. 

Наконец, последним исследователем, обвиненным в измене, стал 74-летний преподаватель МГТУ им. Баумана, сотрудник Центрального научно-исследовательского института машиностроения Владимир Лапыгин. Детали этого уголовного дела не разглашаются. 

Дальние рубежи

Особую активность спецслужбы, разыскивающие шпионов и изменников, проявляют на двух направлениях — южном и балтийском. 

Активизация ФСБ в Южном федеральном округе была связана, прежде всего, с войной в Грузии 2008 года, а затем — с Олимпиадой в Сочи. 

В марте 2010 года Северо-Кавказский окружной военный суд признал двух военных подполковников Хвичи Имерлишвили и Марлена Богданова виновными в государственной измене за шпионаж в пользу Грузии. Они получили 13 и 15 лет колонии соответственно. Третий фигурант этого дела, агент внешней разведки Грузии Заза Херкеладзе, был приговорен к 11 годам лишения свободы за шпионаж. Все они якобы за шесть тысяч долларов передавали информацию о военных объектах и сотрудниках Минобороны и ФСБ. 

В июле 2013 года этот же суд приговорил к восьми годам колонии прапорщика ФСБ Дениса Каймакова, передавшего Грузии информацию о местонахождении военных частей в Абхазии и охране границы этой республики. Подсудимый признал, что вел скрытую съемку и прослушку и сотрудничал с двумя грузинскими шпионами. 

Последний эпизод борьбы с грузинскими шпионами — это история (похожая на дело Светланы Давыдовой), которая произошла с сочинской продавщицей Екатериной Харебавой. Ее приговорили к шести годам колонии за шпионаж в пользу Грузии. По версии следствия, летом 2008-го она увидела передвижение российских войск и сообщила об этом военному представителю Грузии. В мае 2013 года ее арестовали, приговор вынесли в ноябре 2014-го, через шесть месяцев это решение утвердил Верховный суд. 

Затем ФСБ переключилась на обеспечение безопасности Игр в Сочи. В декабре 2014 года прокурор Краснодарского края Леонид Коржинек сообщил, что в 2014-м четыре человека были осуждены на сроки от шести до 12 лет за шпионаж во время подготовки и проведения Олимпиады. Их имена не разглашаются. А в начале июня 2015 года стало известно, что управление ФСБ по Краснодарскому краю завершает расследование двух дел в отношении военных, которых считают предателями. Один из фигурантов дел — обвиняемый в шпионаже офицер Германов, который якобы занимался сбором секретной информации для иностранного государства. Также, по данным источника «Интерфакса» в правоохранительных органах, больше года под стражей находятся обвиняемые в госизмене житель Краснодарского края Нахаткян и уроженец Сочи Кесян. Последнего задержали спустя сутки после закрытия Олимпиады. 

Самый известный эпизод балтийского раунда «шпиономании» — дело Эстона Кохвера. Сотрудник отдела департамента полиции безопасности МВД Эстонии в городе Тарту был задержан 5 сентября 2014 года на территории Псковской области. При нем обнаружили спецтехнику для скрытой записи, пистолет «Таурус» с патронами и пять тысяч евро. По версии эстонской стороны, сотрудник полиции был похищен на пограничном посту во время исполнения служебных обязанностей. Не исключено, что он боролся с контрабандой и, возможно, этим навлек на себя гнев спецслужб. В России Кохвера обвинили в шпионаже. 19 августа Псковский областной суд приговорил его к 15 годам колонии. 

Тем временем суда ждет гражданин России и Литвы Евгений Матайтис. По данным ФСБ, он собирал сведения о вооруженных силах России по заданию министерства охраны края Литвы. Свою вину Матайтис признал. В шпионаже подозревают и другого гражданина Литвы Арстидаса Тамошайтиса. Его задержали 20 мая 2015 года при получении «документальной секретной информации». В ФСБ утверждают, что Тамошайтис — офицер литовского разведывательного ведомства. 

* * * 

Новейшее направление контрразведывательной деятельности ФСБ — это военно-морской флот. В феврале 2015 года стало известно о четверых военных ВМФ России, осужденных за госизмену. Речь идет о старших офицерах ВМФ Захарии Агапишвили и Сергее Данильченко и еще двоих военнослужащих — Леване Чарквиани и Константине Яшине. Какие именно секретные данные они передавали и кому, неизвестно. 

С трудом избежать срока удалось жителю Феодосии, электромеханику танкера «Койда» Черноморского флота Сергею Минакову. Он провел в СИЗО «Лефортово» почти два месяца по обвинению в шпионаже, после чего его дело было закрыто в связи с отсутствием состава преступления. По версии следствия, в 2008 году он передал украинской разведке данные о планах кораблей Черноморского флота. Примечательно, что это дело вел следователь по особо важным делам ФСБ России подполковник юстиции Михаил Свинолуп, который ранее занимался делом Светланы Давыдовой. 

Кроме того, управление ФСБ России по Краснодарскому краю расследует уголовное дело в отношении сотрудника Черноморского центра обслуживания движения филиала «Аэронавигация Юга» Петра Парпулова. Он находится под стражей с марта 2014 года, его подозревают в госизмене, но что именно разгласил Парпулов, неизвестно даже его адвокату Олегу Елисееву.